Церковь почитает и вспоминает

Чем опасна праздность? Праздный человек не в состоянии справиться с задачами, которые перед ним стоят, он не может достичь цели, не в силах противостоять трудным, иногда даже враждебным обстоятельствам жизни, не способен приумножать свое достояние, а порой и защитить себя. Но праздность опасна и для внутреннего, духовного состояния человека. «Не терпит сердце человеческое пустоты», – говорит святитель Тихон Задонский. А пустота образуется в нем именно тогда, когда человек пребывает в праздности. Отсутствие устремленности, целеполагания – это и есть то, что характеризует внутреннюю пустоту. Но пустота не может существовать сама по себе, она немедленно начинает заполняться – и если не трудом, то непременно пороками. Мы знаем по собственному опыту: если проводим время в праздности и не в состоянии занять себя чем-то полезным, то обязательно впадаем в грех пустословия и осуждения ближних. Дурные, скверные мысли, греховные предрасположения также чаще всего возникают в праздности. Трудящийся человек целеустремлен, и мысли его целенаправлены. Но не только пустые мысли, слова и стремление к осуждению посещают человека, когда он пребывает в праздности. Праздность нередко провоцирует и совершение греховных поступков. Так, порой пьянство является не чем иным, как способом заполнения пустоты, которая образуется у людей от безделья. То же можно сказать и о распутстве и о многих других прегрешениях. Как часто вырастают они из трясины праздности!

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

( Мк. 6, 30-45). "И бежали туда пешие из всех городов. . . и собрались к Нему", - это в пустыню Вифсаидскую, где совершено чудное насыщение пяти тысяч пятью хлебами и двумя рыбами. Что же влекло народ к Господу? Сочувствие к Божественному. Божество Господа, сокрытое под покровом человеческого естества, являет себя в слове, деле, взоре и во всем, что видно было в Господе. Проявления Божества пробуждали сокрытое в сердце чувство Божества и через него влекли к Господу. Удержать такое движение никто не властен, не только сторонний, но и сам чувствующий его, потому что оно глубже и сильнее всяких других движений. То же Божественное, проявляемое потом Спасителем, влекло к Нему людей всякого языка, иже под небесем. То же действовалось во всей истории Церкви и действуется до сих пор. Малый след Божественного влечет к себе. Что же следует из этого повсюдного и всевременного опыта стремлений нашего духа к Божественному? То, что Божественное, что сверхъестественное, что и Божество, источник его. Это стремление лежит в основе нашего духа и составляет его природу, как это может всякий видеть из умовых, эстетических и деятельных забот наших. Но в природе не может быть лжи и обмана; следовательно, нет их и в этом стремлении к Божеству. Отсюда выходит, что Бог и Божественное есть, и что естественники, отвергающие сверхъестественное, идут против естества духа человеческого.