Церковь почитает и вспоминает

Святитель Спиридон, древний угодник Божий, сегодня вместе с нами. Несомненно, он слышит наши молитвы и предстоит за нас пред Господом. И мы просим, чтобы его святая молитва и о нас, грешных, достигала Престола Всевышнего. Молитвами святителя Спиридона да помогает Господь хранить веру православную как великую ценность и великую святыню нашей национальной жизни. А хранить эту веру мы можем только тогда, когда актуализируем ее в нашей жизни, то есть когда живем по вере, воспитываем детей, обращаемся к внешним, не боясь ничего, но с мужеством и радостью свидетельствуем, что жив Господь и жива вера православная в нашем народе. И в ответ на это свидетельство надеемся, что еще многие и многие обратят свои сердца и умы к познанию Божией мудрости и войдут в число спасаемых, составляя тело святой мученицы и исповедницы – Церкви Русской. Молитвами святителя Спиридона Тримифунтского да благословляет Господь народ наш, град Москву и всех тех, кто с верой хранит в сердце своем память о великом святителе и чудотворце.

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

( Мр. 9, 10-16). История течет и, кажется, неумолимо определяет частные события. Сколько было подготовок к принятию Спасителя!. . . Наконец, пришел ближайший Его указатель, Иоанн, но вышло что? С Иоанном "поступили, как хотели"; и Сын Человеческий уничижен и пострадал. Течения событий нельзя было переломить: оно взяло свое. Так и всегда текущая история все увлекает вслед себя. Спрашивается теперь: где же свобода? И что она будет такое, при таком порядке событий? Не более, как призрак. Так обычно рассуждают фаталисты. Но эта всеопределяющая необходимость течения событий только кажущаяся; на деле все события человеческие, и общие и частные, плод свободных начинаний человека. Общее течет именно так потому, что все или большинство того хотят; и частное входит в соглашение с общим, потому что тот и другой в частности того хотят. Доказательство тому на лицо: среди доброго общего бывают частности худые; и среди худого общего бывают частности добрые. И еще: среди крепко сложившегося общего зарождаются частности, которые, разрастаясь и укрепляясь более и более, пересиливают прежнее общее и занимают его место. Но эти частности всегда дело свободы. Что общего у христианства с характером времени, в которое оно зачалось? Оно засеменено несколькими лицами, которые не были порождением необходимого течения историй; оно привлекало желающих, крепко расширялось и стало общим делом тогдашнего человечества, а все-таки оно было делом свободы. То же и в худом направлении: как развратился Запад? Сам себя развратил: стали вместо Евангелия учиться у язычников и перенимать у них обычаи - и развратились. То же будет и у нас: начали мы учиться у отпадшего от Христа Господа Запада, и перенесли в себя дух его, кончится тем, что, подобно ему, отшатнемся от истинного христианства. Но во всем этом ничего нет необходимо определяющего на дело свободы: захотим, и прогоним западную тьму; не захотим, и погрузимся, конечно, в нее.