Церковь почитает и вспоминает

В нашей церковной среде бывают такие примеры, когда мы так привыкаем к своему церковному положению, что перестаем мыслить и думать о Боге, у нас никаких вопросов не возникает, да мы порой и не знаем, что в мире-то происходит. Мы не знаем, какими проблемами живут люди, какие вызовы вере существуют в наш век. А не зная про эти вызовы, не пытаемся и отвечать на них. Работа мысли исчезает. Прав был святитель Филарет: вера начинается в разуме, – но ведь начинается, а не заканчивается. Если разум перестает работать, если тема веры перестает быть доминантой нашей внутренней жизни, как тогда удержать веру в сердце? Ведь она и его сможет покинуть. А внешне все остается благополучным: в храм ходим, даже богослужения совершаем, все обряды исполняем, – а веры нет. Она вроде подразумевается, но ее уже нет: нет связи с Господом, она потеряна. По инерции мы молимся и вычитываем правила, а реального присутствия Бога в своей жизни не чувствуем и становимся «медью звенящей или кимвалом бряцающим» (см.: 1 Кор. 13, 1).

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

( Дея. 8, 26-39; Ин. 6, 40-44). Св. Филипп спрашивает каженика : "разумеешь ли, что читаешь?" Тот ответил: "как могу разуметь, если кто не наставит меня?" Как часто испытывают то же читающие слово Божие и отеческие писания! Читаемое не вмещается в голове; ум не может внять тому и обнять то, словно речь идет о чем то чуждом ему, о предметах из неведомой области. Вот тут и нужен толкователь знакомый с тем, о чем слово. У св. Филиппа был тот же дух, который давал и пророчества, и ему нетрудно было растолковать, что затрудняло каженика. Так и для нас теперь: надо найти человека, который стоял бы на той степени жизни и ведения, какой касается затрудняющее нас писание, и он растолкует то без затруднения, потому что кругозоры духовные у каждой степени свои. Стоящий на низшей степени не все видит, что видит стоящий на высшей, и только может гадать о том. Случись, что невместимое для нас писание касается предметов высшей степени, а встреченный нами толковник стоит на низшей; то он нам не разъяснит того как следует, а будет все применять к своему кругозору, и дело останется для нас по прежнему темным. Дивиться надобно, как берутся толковать о предметах Писания люди, совсем чуждые той области, к которой принадлежат те предметы. И выходит у них все не как следует; выситься же своими толкованиями они не забывают.( Мк. 6, 7-13). Господь, посылая на проповедь св. апостолов, повелел им ничего не иметь при себе. Одна одежда на плечах, сандалии на ногах, посох в руках - и все тут. И попечения ни о чем не иметь, вступая в труд этот словно они были всесторонне обеспечены. И действительно, апостолы были вполне обеспечены, без всякого внешнего обеспечения. Как же это устраивалось? Совершенною преданностью их в волю Божию; потому-то Господь так и устраивал, чтоб они не имели ни в чем нужд. Подвигал сердца слушавших проповедь, и те питали и покоили проповедников. Но апостолы не имели этого в виду и не ожидали ничего, а все предавали Господу. Оттого терпеливо сносили и если что встречалось неприятное. Одна у них была забота - проповедывать, и одна печаль, если не слушали проповеди. Отсюда чистота, независимость, и многоплодность проповедания. И ныне бы так надобно, но немощь наша требует внешнего обеспечения, без которого мы и шагу не сделаем. Это, однако же, не укор нынешним нашим апостолам. Вначале они точно опираются на это обеспечение, но потом оно исчезает из головы, и они самым трудом своим возводятся в состояние богопреданности, с которого момента, надо полагать, и начинается настоящая плодоносность проповеди. Богопреданность высшая степень нравственного совершенства, и не вдруг до него доходят, как только познают цену его. Оно само приходит после трудов над собою.